Школьные трудности

Плохо читает... С ошибками пишет...

О дисграфии и дислексии у детей

Елена Парцалис

Среди первоклассников, лишь приступаю­щих к овладению азами грамотности, встречаются дети, обучение которых идет не так гладко, как хотелось бы. Правда, поначалу это не слишком бросается в глаза. Просто ребенок чуть хуже дру­гих запоминает буквы, не так четко различает зву­ки при чтении, переставляет и заменяет слоги в словах. В то же время ребенок остается веселым, активным, его умственное развитие соответству­ет возрасту. Однако постепенно его отставание от других становится заметным: другие дети читают и пишут всё быстрее и лучше, а он не может применить старательно заученные правила, читает с трудом, очень медленно, по слогам и часто не по­нимает прочитанного, пишет постоянно с ошиб­ками и не видит их, когда проверяет написанное. Это вызывает непонимание и раздражение роди­телей и учителей, ребенка начинают стыдить, об­виняют в лени.

Мало-помалу у малыша развивается ощуще­ние собственной неполноценности. Чтобы избавиться от этого ощущения, он старается помень­ше думать об учебе, начинает уделять ей все мень­ше внимания — все равно ведь у него ничего не получится. Другое дело — игра. Когда он играет во дворе с приятелями, никому особо не интересно, как он учится. А в игре он ничуть не хуже других! Теряя интерес к школе, ребенок остается активным во всем, что не касается учебы. Он с удоволь­ствием помогает по дому, играет в компьютерные игры, поет, занимается спортом. Это лишний по­вод для родительских упреков: «Тебя интересует всё что угодно, кроме учебы!».

Учителя такого ученика или постоянно дер­гают вопросами и, не получая правильных отве­тов, снова и снова ругают за невнимательность, или стараются просто не замечать его, не спраши­вают на уроках, усаживают за последнюю парту. В следующий класс его переводят со скрипом. И так год за годом.

А все дело в том, что ребенок страдает спе­цифическими нарушениями чтения и письмен­ной речи — дислексией и дисграфией. Нарушения эти, по данным отечественных и зарубежных ис­следователей, встречаются часто — от 5 до 15 процентов детей школьного возраста подвержены им. Степень нарушения может быть разной: от легкой, когда ребенок часто совершает орфографические ошибки определенного характера, до тяжелой. В этом случае ребенок в течение нескольких лет не способен научиться правильно читать и писать: при чтении искажает звукослоговую структуру слов, пишет с огромным количеством ошибок (пу­тает глухие и звонкие согласные, переставляет слоги), его речь изобилует грамматическими погрешностями, он пытается не прочитывать, а уга­дывать слова и еще больше путается, зачастую бывает нарушено понимание слов, предложений, текста.

Причины возникновения дислексии и дисг­рафии многообразны. Здесь и наследственная предрасположенность, и осложнения в период беременности (когда будущая мать переносит те или иные заболевания или подвергается эмоциональным стрессам), и неблагоприятное течение родов (тяжелые, затяжные или, напротив, стреми­тельные роды, оперативное родоразрешение, ро­довые травмы), и различные заболевания и трав­мы центральной нервной системы уже после рож­дения.

Развитие дисграфии и дислексии часто про­исходит на фоне задержки общего психического и речевого развития детей. Постоянная неуспеш­ность в учебе при отсутствии правильной поддер­жки и понимания могут привести к сложным изменениям в психике ребенка. Помимо того, что появляются неуверенность в себе, замкнутость, тревожность, заниженная самооценка, в тяжелых случаях развивается депрессивное состояние и даже агрессивность.

Для того чтобы помочь ребенку, предстоит прежде всего выяснить, в самом ли деле можно го­ворить о дисграфии и дислексии, или все это — следствие педагогической запущенности, так что необходима лишь помощь репетитора, разумная организация занятий и повторное изучение того, что не было воспринято.

Диагностику дислексии и дисграфии осуще­ствляет логопед, применяя специальные нейро-психологические методики. Для подтверждения диагноза проводится обязательное врачебное об­следование, в ходе которого выявляются возмож­ные поражения речевого центра в мозгу ребенка и другие неврологические отклонения.

Как правило, заболевание требует комплек­сного курса медикаментозного лечения, курса (или повторных курсов) занятий с логопедом и психологической поддержки. В тяжелых случаях нужна помощь психотерапевта или психиатра, назначающего медикаментозное лечение. Увы, не стоит надеяться, что даже такая мощная комплек­сная терапия за короткий срок полностью изба­вит ребенка от всех проблем. Да, такое лечение сделает проявления дислексии и дисграфии менее выраженными. Логопеды научат ребенка про­верять себя при выполнении письменных заданий и правильно понимать прочитанное, что зна­чительно улучшит его школьные успехи; но круг­лым отличником он вряд ли станет. И полученные навыки придется постоянно поддерживать в до­машних занятиях.

         «Дислексики» и «дисграфики», как правило, хорошо воспринимают устную речь, так что ус­воение ими нового материала после того, как учи­тель объяснил его в классе, не затруднено. В этом существенную помощь могут оказать ребенку взрослые члены семьи, прочитывая ему заданный материал вслух. Впрочем, непосредственное при­сутствие их даже не обязательно: можно записать на магнитофон несколько параграфов впрок, вы­полняя все дающиеся к тексту задания. Когда бу­дет нужно, ребенок прослушает запись и легко усвоит материал.

Хочется предостеречь родителей: ни в коем случае нельзя зацикливаться на преодолении дисграфии и дислексии, посвящая этому все свобод­ное время. Ребенок и его домашние должны жить полноценной жизнью. Очень важно постараться нащупать области, в которых ребенок наиболее успешен. Бездарных детей не бывает, каждому ре­бенку отпущены какие-то таланты. Выяснить это можно не столько выспрашивая ребенка, что ему больше нравится, сколько целенаправленно на­блюдая за ним.

Вот мама на приеме у врача рассказывает:

«Ему ничего не интересно! Учиться не хочет, му­зыкой и языками заниматься — тоже! А вот бол­тать — это сколько угодно. И что удивительно — его не только дети слушают с интересом, но и взрослые! Умеет убедить кого угодно и в чем угод­но, если захочет!»

Сама того не замечая, мама от­крыла нам массу талантов у ее сына. Возможно, он станет знаменитым психотерапевтом или конферансье, артистом или тележурналистом — словом, его будущее очевидно может быть связано с речью, общением. Именно эти его качества мы и посо­ветовали развивать у ребенка. Он начал заниматься в театральной сту­дии, и с успехом. Появилась цель в жизни, ради которой стоило пройти курс комплексного коррекционного обучения и лечения, от которого мальчик прежде упорно отказывался.

Доктор медицинских наук Елена Михайловна Парцалис, педиатр  высшей категории, заведует детским отделением Центра патологии речи и нейрореабилитации Департамента здравоохранения Москвы, а также кафедрой медицинских основ нейрореабилитации Института дефектологии и медицинской психологии.

В самых тяжелых случаях воз­можно обучение детей в специализированных речевых (не путать с коррекционными) школах, педагоги которых специально подготовлены именно для работы с детьми с речевой патологи­ей. В классах этих школ небольшое количество учеников, что позволяет уделять больше времени и внимания каждому. По окончании школы выда­ются обыкновенные аттестаты о среднем образо­вании, и выпускники могут продолжить обучение на общих основаниях.

Вообще говоря, мы не всегда рекомендуем перевод «дисграфиков» и «дислексиков» в речевые школы. Дело в том, что после комплексного коррекционного обучающего курса они, как прави­ло, спокойно справляются со школьной програм­мой в обычных общеобразовательных школах. А пока проводится комплексное лечение, целесо­образно не выставлять ребенку оценки по рус­скому языку и чтению. Очень важно, чтобы в клас­се ребенок смог реализовать свои задатки вне процесса обучения. Что он может делать лучше других? Возможно, он хорошо поет или рисует, возможно, он станет лучшим помощником учи­теля в организации школьных вечеров... Это особенно важно для предупреждения нежелательных изменений в личности ребенка, поражения его психики.

Естественно, в поиске и реализации задатков ребенка огромна роль родителей, тесная связь их педагогами. Но часто у родителей, по их словам, не хватает на это времени. Ссылки на загружен­ность работой понятны. Но ведь есть выходные, есть праздники. Есть, в конце концов, отпуск, ко­торый можно посвятить общению с ребенком. Каждый ли из нас может с уверенностью сказать, что сделал всё, чтобы помочь ребенку? Да, порой бывает тяжело. Но ведь это наш ребенок, и мы можем лучше других помочь ему. Если захотим.